Конспект урока: Россия после Петра I

«Эпоха дворцовых переворотов»

В период между 1725 г. и 1762 г. на российском престоле сменилось шесть правителей: Екатерина I, Пётр II, Анна Ивановна, Иван Антонович, Елизавета Петровна, Пётр III. Они были разные по возрасту, характеру, представлениях о жизни, но тем не менее общее у них было. Никто из них не отличался управленческим талантом, некоторых из них на престол посадила гвардия или случай. Но было одно существенное отличие их от Петра I и Екатерины Великой (рис. 1).

Пётр и Екатерина прежде всего видели себя слугами государства. Считали своим предназначением возвысить и приумножить богатства страны и принести общее благо. Преемники Петра использовали власть монарха в большей степени для удовлетворения собственных прихотей, нежели для общего блага. Личное участие в управлении государством не простиралось далее того, что относилось к нарядам и развлечениям, жизни двора, вахтпарадам и удовлетворению капризов и вкусов фаворитов.

На первый взгляд в эти оценки деятельности преемниц и преемников не укладываются такие значимые меры правительства, как ограничение срока службы дворян, отмена внутренних таможенных пошлин, основание Московского университета, секуляризация церковного имущества и т. д. Но какое отношение ко всем этим акциям имели Анна Ивановна, Елизавета Петровна или Пётр III? Все 37 лет фактически страной правили не лица, занимавшие трон, а те, кто находился у его подножия, — вельможи и фавориты.

Рис. 1. Смерть Петра I

Разумеется, происходившее на вершинах власти болезненно отражалось на жизни страны. Но история не сводилась к одним только событиям при дворе. Было бы крайне ошибочно считать этот период неким «безвременьем». Послепетровское время — это время великого Ломоносова и культурных свершений, громких военных побед и серьёзных перемен в хозяйственной жизни. В области торговли и промышленности Российское государство развивалось вполне спокойно — без сурового петровского окрика. Россия обогнала Англию по производству чугуна. Вывоз хлеба с 1720 по 1740 гг. увеличился в 22 раза. Россия всё более ощущала положительные последствия реформ.

Выдающийся русский историк В. О. Ключевский дал очень своеобразное определение того, что происходило после Петра: «Россия отдыхала от Петра». Это определение очень точное. Ведь в действительности не только реформы «переделывали» Россию, но и Россия — реформы. Далеко не все западные заимствования и петровские начинания в силу уровня социально-экономического и культурного развития страны могли быть восприняты. На русской, во многом ещё традиционной «почве» не всё «приживалось». Многое, несмотря на все усилия реформатора, отторгалось. Но ещё больше заимствуемое изменялось, приспосабливаясь к российским условиям — феодально-крепостническим отношениям и самодержавной власти. Обратим внимание на такой парадокс, как крепостная мануфактура — явление, совершенно чуждое для Европы.

Петровская модернизация сопровождалась таким напряжением всех сил народа, что потребность «остановиться», «прийти в себя», добиться соответствия между возможностями страны и новациями стала насущной необходимостью.

Первые шаги в этом направлении сделали уже ближайшие преемники Петра I. Они принуждены были скорректировать систему налогообложения, простить часть недоимок, внести некоторые изменения в наследственное право — иначе говоря, отменить то, что плохо уживалось с менталитетом россиян. И дело здесь вовсе не в «предательстве» дела Петра I. Это было требование времени. После огромного внутреннего напряжения страна нуждалась в спокойном, более органичном развитии.

Причины дворцовых переворотов

В продолжении нескольких десятилетий политическую жизнь сотрясали дворцовые перевороты. Они меняли состав правящих лиц, отражались на политике, смущали простых людей тёмными слухами о незаконных правителях и отстранённых «богоданных» государях. Несомненно, перевороты наносили ущерб престижу власти, входили в противоречие с прежним, Божественным, её восприятием.

Невероятно, но эпоху дворцовых переворотов в значительной степени приуготовил... сам Пётр I. Во-первых, опасаясь за будущее своих преобразований, в 1722 г. он изменил порядок престолонаследия. Отныне государь назначал наследника по своему усмотрению. Формально это открывало дорогу к престолу всем членам императорской фамилии вне зависимости от старшинства и пола. Отмена обычая и отсутствие чётких правовых норм провоцировали ситуацию, когда на трон могли равно претендовать несколько кандидатов. При этом едва ли не каждый дворцовый переворот признавался легитимным, если в нём участвовал «законный» претендент на трон. Был большой соблазн «столкнуть» соперника и оказаться на престоле и у самих искателей короны, и у тех, кто стоял за ними.

Во-вторых, Пётр I выпестовал гвардию — непременную участницу и главную силу переворотов. Роль гвардии была решающей: кого она поддерживала, тот и побеждал в борьбе за власть. Противоборствующие дворцовые «партии» это хорошо понимали и всячески старались заручиться поддержкой гвардейцев.

Дворцовые перевороты выявили уязвимость российского самодержавия. Оказалось, что обладатель неограниченной абсолютной власти может быть низвергнут кучкой заговорщиков. Необходимое условие для этого — поддержка гвардии или хотя бы отдельных её формирований. Те, кому удалось избежать подобной участи и удержаться на троне, довольно быстро нашли рецепт сохранения своей власти. Он не отличался новизной.

Рис. 2. Выход императрицы Екатерины II. 1912 г. А. Н. Бенуа

С одной стороны, для запугивания реальных и возможных противников власть угрожала репрессиями. Жернова тайного сыска безжалостно перемалывали каждого, кто позволял себе хоть одно дурное слово в адрес монарха и его приближённых. Это была защитная реакция самодержцев, пытавшихся посредством устрашения избавить своих подданных от желания обсуждать монарха и его окружение.

 

С другой стороны, во дворце следовало с особым вниманием прислушиваться к требованиям «первенствующего сословия». Ведь поддержку дворянства можно было получить, только удовлетворяя его самые заветные желания. А потому каждый новый правитель, пришедший к власти в результате переворота, спешил одарить дворянство новыми льготами и привилегиями, причём в масштабах, превышающих деяния прежнего государя. Монархов не смущало, что подобные «уступки» оборачивались ужесточением крепостнического режима, превращением дворянства в сословие бездельников. Важно было заручиться поддержкой, привлечь дворянство на свою сторону. Тогда и гвардия, чутко прислушивавшаяся к настроениям своего сословия, проявляла лояльность.

 

В результате дворцовые перевороты немало поспособствовали тому, что сословная политика преемников Петра I становилась всё более продворянской. Объём прав и привилегий, полученных «первенствующим сословием», был таков, что для русского дворянства середина — вторая половина XVIII в. стала настоящим «золотым веком» (рис. 2 и 3).

Екатерина I

Пётр I в Уставе о наследии престола предоставил право царствовавшему государю назначать себе наследника, но этим правом не воспользовался. Знаменитая легенда о том, что он якобы перед смертью написал: «Отдайте всё», а кому, дописать не успел, является вымыслом. В момент его смерти в 1725 г. единственным наследником по мужской линии являлся его внук Пётр Алексеевич девяти лет.

Рис. 3. Генеалогическое древо Романовых эпохи Дворцовых переворотов

Но одна мысль о восхождении на трон сына Алексея Петровича, который мог со временем покарать виновных в смерти отца, приводила в трепет всех, кто вынес приговор царевичу. И здесь как нельзя кстати «вспомнили» о второй супруге Петра I, Екатерине Алексеевне. Деловые качества будущей императрицы за... их полным отсутствием были хорошо известны, что очень устраивало её сторонников. Можно было быть уверенными, что императрица легко отдаст бразды правления государством тем, кому она будет обязана престолом. Благоволило этому и то, что в 1724 г. Пётр сам венчал супругу императорской короной. В ситуации, когда умирающий правитель не назвал имени преемника, этот факт оборачивался в пользу Екатерины. Особенно хлопотали за императрицу А. Д. Меншиков и П. А. Толстой, успевшие заручиться поддержкой гвардейских офицеров.

28 января 1725 г. во время совещания о преемнике покойного государя за окном неожиданно ударили барабаны. Оказалось, ко дворцу подошли семёновцы и преображенцы. «Кто осмелился привести их сюда без моего ведома?» — возмутился фельдмаршал князь Н. В. Репнин, который склонялся к кандидатуре Петра Алексеевича. «Я велел прийти им сюда по воле императрицы, которой всякий подданный должен повиноваться, не исключая и тебя», — дерзко ответил командовавший гвардейцами генерал-аншеф И. И. Бутурлин. Гвардейцы поддержали своего командира, для убедительности пригрозив «проломить голову» каждому, кто осмелится противиться избранию матушки-императрицы. Против таких «доводов» трудно было что-то возразить, и большинство высказалось в пользу вдовы Петра I. Так на русский престол взошла Екатерина I (1725–1727) (рис. 4).

Рис. 4. Екатерина I. Картина предположительно Генриха Бухгольца. XVIII в.

Неспособность Екатерины Алексеевны к управлению была компенсирована созданием в феврале 1726 г. Верховного тайного совета — нового высшего правительственного учреждения. В Совет вошли ближайшие соратники Петра I: А. Д. Меншиков, П. А. Толстой, Ф. М. Апраксин, А. И. Остерман, Д. М. Голицын, Г. И. Головкин (рис. 5). Председателем Совета стала сама императрица. Таким образом оппоненты Меншикова были оттеснены на второй план на законных основаниях — как не «верховники», т. е. как не члены Верховного тайного совета.

 

Совет должен был помогать императрице нести «тяжкое бремя правления».

 

Она не противилась: одно только упоминание о государственных делах приводило её в трепет. Из государственных забот Екатерину I волновали разве только дела брачные, связанные с будущим дочерей.

 

В 1725 г. состоялась свадьба старшей дочери, Анны Петровны, с голштинским герцогом Карлом-Фридрихом. Большую часть времени императрица посвящала разного рода развлечениям, включая чрезмерное употребление вина, до которого была большой охотницей. Французский посол писал, что царица «ведёт очень неправильную жизнь», и предполагал самое худшее. И действительно, беспорядочный образ жизни окончательно подорвал её здоровье. В мае 1727 г. Екатерина I скончалась.

Рис. 5. П. А. Толстой

Нельзя сказать, что Верховный тайный совет ограничивал власть императрицы. Екатерина Алексеевна сама отдала её верховникам. Те не упустили возможности потеснить Сенат. Отныне сенатские указы не имели силы, если их не одобрял Совет. Верховники также стали осуществлять контроль за деятельностью коллегий. Таким образом им удалось прибрать к рукам чуть ли не всю систему государственного управления.

 

Очень скоро внутри Совета развернулась борьба за первенство. П. А. Толстой был отправлен в Соловецкий монастырь, и настало время триумфа Александра Даниловича, который пользовался безграничным доверием императрицы. Меншиков стал фактическим правителем страны — по определению А. С. Пушкина, «полудержавным властелином». Он удержался у власти даже после смерти своей «благодетельницы» Екатерины I, предусмотрительно добившись согласия умирающей императрицы на брак его дочери Марии с Петром Алексеевичем.

Пётр II

Вступление Петра Алексеевича на престол в 1727 г. обошлось без переворота. Внук Петра Великого был бесспорным кандидатом на русский трон (рис. 6). Естественно, 11-летний Пётр II не мог править самостоятельно. Всю власть к рукам прибрал А. Д. Меншиков, честолюбие которого было удовлетворено получением чина генералиссимуса. Молодой император был перевезён в дом «полудержавного властелина» — якобы для обучения и воспитания, а в действительности для контроля и надзора. Меншикову осталось дождаться свадьбы Петра II с дочерью, чтобы окончательно упрочить своё положение во дворце.

Рис. 6. Петр II. Картина Иоганна Пауля Люддена.     1728 г.

Юного Петра II тяготила опека Меншикова. Однако в силу возраста он не находил в себе смелости «восстать» против опекуна. На помощь пришёл случай. Александр Данилович допустил «непростительный» промах: во время болезни он «легкомысленно» доверился князьям Долгоруковым, поручив им присматривать за молодым царём. Один из Долгоруковых, 19-летний Иван, буквально за несколько дней сумел привязать к себе подростка. Рецепт его успеха был прост: вместо учёбы Петру предложили куда более приятное времяпрепровождение — развлечения, охоту, кутежи. В итоге Долгоруков стал для Петра непререкаемым авторитетом. Новому окружению удалось поссорить царя с опекуном. Так что когда выздоровевший Меншиков пожелал вернуться к делам, последовал царский указ о его ссылке. Всё имущество и обширные владения «светлейшего князя» (одних крепостных насчитывалось 90 тыс. человек) были конфискованы, а сам он вместе с семейством отправлен в ссылку в Берёзов Тобольской губернии, где вскоре скончался (рис. 7).

Рис. 7. Меншиков с семьей в Березове

Долгоруковы торжествовали. Двое из них вошли в состав Верховного тайного совета. Теперь уже Долгоруковы, чтобы закрепиться у власти, затеяли женитьбу императора на княжне Екатерине Долгоруковой, сестре И. Долгорукова. В конце 1729 г. состоялось обручение молодых. Венчание было назначено на начало года. Но знатные гости, спешившие к свадебному столу, попали на похороны. В середине января 1730 г. 14-летний император внезапно заболел оспой и умер.

 

Пётр II ничем не успел проявить себя. Он не интересовался государственными делами. Из 20 последних месяцев своей жизни 8 месяцев юноша провёл на охоте. Это занятие нравилось ему куда больше, чем учёба и управление государством. Такое положение вполне устраивало верховников.

 

Внук Петра I был равнодушен ко многим начинаниям своего великого деда. Его совсем не интересовал флот: «Не хочу, как дедушка, ходить по морю», — заявлял подросток, обрекая корабли Балтийского флота на гниение в Кронштадте. Ему не нравился Санкт-Петербург, столичный статус которого он поставил под вопрос. Настрой Петра II отражал настрой знати. Дворянство уже не могло отказаться от Петровских реформ, но оно было совсем не против их частичной «ревизии», которая позволила бы избавиться от новшеств и самых обременительных государственных обязанностей.

Итоги

После смерти Петра I было слишком много претендентов на престол, а Указ о наследии престола давал возможность поставить любого из них. В результате высшие сановники попытались, возведя поочерёдно на престол Екатерину I и Петра II, управлять государством. И Екатерина, и Пётр были слишком слабы для оказания сопротивления, что позволило Верховному тайному совету получить всю полноту власти. Новые императоры были возведены на престол силой оружия и властью дворян.