Конспект урока: Политика мирного сосуществования в 1950-х — первой половине 1960-х гг. Политическое развитие в 1960-х — середине 1980-х гг.

Итоги и значение «великого десятилетия» Н. С. Хрущёва

За 1953–1964 гг. в Советском Союзе было построено 8 070 новых предприятий, введено в действие 714,6 млн м² жилья. Втрое вырос уровень жизни населения. Среднегодовой прирост национального дохода составлял 10,3 %. Всё это вело и к демографическим изменениям. Численность населения СССР выросла за 1953–1964 гг. со 188 до 226,7 млн человек. В 1962 г. впервые численность городского населения (111,2 млн человек) превысила численность жителей села (108,6 млн человек). Страна находилась в авангарде мирового научно-технического прогресса, первой проложила дорогу в космос, создала предпосылки для реализации смелых социальных программ.

В 60-е годы политика Хрущёва стала вызывать недовольство широких слоёв общества. Крестьяне возмущались сокращением личного подсобного хозяйства и увеличением налогов. Горожане — перебоями с продовольствием и ростом цен на продукты. Верующие — новыми гонениями на церковь. Военные не могли простить Хрущёву сокращение Вооружённых сил. Чиновничество было взбудоражено проводившимися перестройками ведомств. Партийная бюрократия выражала недовольство введёнными ограничениями на пользование служебными автомобилями и дачами. Высших руководителей раздражала непредсказуемость Хрущёва в принятии решений. К тому времени новое поколение партийных руководителей уже укрепило позиции и не нуждалось в его поддержке.

13 октября 1964 г. Хрущёв, находившийся на отдыхе в Пицунде, был срочно вызван в Москву на заседание Президиума ЦК, подвергнут там сокрушительной критике, после чего вынужден был подписать заявление об отставке. На открывшемся вслед за этим пленуме ЦК КПСС после доклада Суслова Хрущёв был смещён со всех партийных и государственных постов и отправлен на пенсию, как сообщалось в газетах, «в связи с преклонным возрастом и ухудшением состояния здоровья».

Подготовка этого формально законного акта, а по существу хорошо срежиссированного заговора, началась ещё весной 1964 г. Главная трудность состояла в том, чтобы оформить позицию противников Хрущёва в Президиуме решением пленума ЦК, на поддержку которого рассчитывал Первый секретарь. Только пленум в период между партийными съездами, согласно уставу, был правомочен решать вопрос об устранении с главного партийного поста. Но пленум как таковой не являлся носителем единой политической воли в силу территориальной разбросанности членов ЦК и всегда был орудием манипуляций партийного аппарата в Москве. Заговор против Хрущёва готовился в сугубо конфиденциальных разговорах, часто в «походах за грибами». Основную роль в его подготовке сыграли председатель КПК и секретарь ЦК Шелепин, руководитель КГБ Семичастный, председатель Президиума Верховного Совета РСФСР Игнатов. Именно они провели предварительные беседы с каждым членом Президиума и большинством местных партийных секретарей. Брежнев — тогда секретарь ЦК КПСС и второе лицо в партии, — согласно свидетельствам очевидцев, «трусил и колебался» до последнего.

Смещение первого лица произошло «простым голосованием», что само по себе было примечательно. Разрешение конфликта без арестов и репрессий можно считать главным итогом минувшего десятилетия. Хрущёв «раскачал» общество, сделал атмосферу в нём более раскованной. Его отставка, несмотря на то что она явилась следствием закулисных манёвров, была встречена с одобрением всеми слоями общества. Нигде не было митингов в его поддержку, не поступило ни одного письма в его защиту. В народе ходила частушка:

В следующем 1965 г. органы КГБ даже зафиксировали двукратное снижение «антисоветских выступлений» (листовок, писем с выпадами против политического руководства, надписей на заборах и т. п.).

На том же октябрьском пленуме было принято решение впредь разделять высшие партийные и государственные посты. Поэтому первым секретарем ЦК КПСС был избран Брежнев, а председателем Совета Министров СССР Косыгин.

Через месяц, в ноябре 1964 г., следующий пленум провёл и некоторые кадровые перестановки. Получили повышение или расширили свои функции все основные участники заговора. Новыми членами Президиума ЦК стали Шелепин и Шелест, секретарь КП Украины, рьяно критиковавший Хрущёва от имени его любимой «вотчины». Шелепин стал совмещать сразу три поста: секретаря ЦК, председателя КПК и заместителя председателя Совета Министров СССР. Новой фигурой на политическом небосклоне был Н. В. Подгорный, бывший секретарь Харьковского обкома партии, который стал отвечать в ЦК за работу с кадрами. Таким образом, в коллективное руководство вошли Брежнев, Косыгин, Суслов — главный идеолог партии, а также Шелест, Шелепин и Подгорный.

Л. И. Брежнев и смена политического курса

Внутри коллективного руководства, столь консолидировано выступившего против Хрущёва, не было полного единства. В 1964–1965 гг. можно выделить две более или менее оформленные тенденции в высшем руководстве страны. Первая — консервативная и охранительная. Её главными представителями были Суслов и Шелепин. Наиболее отчётливо она проявилась в идеологической политике, где рецидивы сталинизма с течением времени приобретали всё более выраженную и уродливую форму. Вторую тенденцию представляли приверженцы преобразований весьма широкого плана (Косыгин, Андропов, отчасти Громыко), которые ориентировались на проведение экономической реформы, освоение новых промышленных технологий и выход на мировой рынок, выступали за развитие самоуправления, прежде всего производственного.

Однако отличительной чертой общего стиля нового коллективного руководства была практика разрешения всех противоречий в строго конфиденциальной обстановке, в узком кругу. Выразители обеих тенденций были готовы до известного предела поступиться принципами во имя единства в высшем руководстве страны. Все без исключения стремились не выносить сор из избы и, пожалуй, именно это стало определяющим фактором выдвижения Брежнева в качестве компромиссной фигуры, которую многие поначалу считали временной.

Брежнев прошёл довольно типичный жизненный путь для поколения, начавшего свою карьеру после массовых репрессий второй половины 1930-х годов. Во время войны он был политработником в действующей армии, после войны работал на Украине, а во время целинной эпопеи руководил ЦК в Казахстане. Исключительно активно проявил себя во время разоблачения антипартийной группы летом 1957 г., после чего вошёл в Президиум ЦК КПСС. С 1960 г. стал Председателем Президиума Верховного Совета СССР, а летом 1964 г. уже отвечал в ЦК за работу с кадрами, что и позволило ему оказаться в центре антихрущёвского заговора.

В непростом раскладе сил того времени Брежнев устраивал и консерваторов, и реформаторов-технократов. Он был крайне осторожен при принятии решений, нуждался в советах и прислушивался к ним. Будучи чистой воды партийным работником, Брежнев был мастером закулисных ходов, его ключевой идеей была кадровая стабильность. Политическую линию Брежнева в конце 1960-х годов можно определить как умеренно-консервативную, а продвижение к вершине советского политического олимпа как относительно безболезненное и весьма последовательное. Столкновение личных амбиций и конкуренция проявились лишь в 1965 г., когда в результате аппаратных манёвров Брежневу удалось оттеснить на вторые роли Шелепина и Подгорного. Шелепин стал председателем ВЦСПС, а Подгорный был избран Председателем Президиума Верховного Совета СССР. На этом посту он сменил Микояна, который всё хрущёвское десятилетие был фактически вторым лицом в руководстве страны. Микоян был единственным членом Президиума, попытавшимся выступить в защиту Хрущёва во время его отставки. Кроме того, как политик он был склонен принимать взвешенные и продуманные решения, обладал колоссальным опытом и пользовался неподдельным авторитетом. Естественно, Брежнева такой человек не устраивал.

Возвышение Брежнева внутри коллективного руководства было оформлено на XXIII съезде КПСС в марте – апреле 1966 г. Этот съезд в полной мере отразил противоречия тогдашнего внутриполитического курса. В обществе со съездом связывались диаметрально противоположные ожидания. Одним из прогнозов была политическая реабилитация Сталина, которой, однако, не произошло. Вместе с тем на знаковом уровне идеологические реминисценции были вполне очевидны: Президиуму ЦК было возвращено название Политбюро. Должность Первого секретаря была переименована в Генерального секретаря, которым и был избран Брежнев. Кроме того, сталинисты получили возможность высказаться с трибуны съезда, гневно осудив писателей-диссидентов А. Синявского и Ю. Даниэля. Таким образом, съезд стал сигналом для поворота к идеологическим ориентирам прошлого, главным из которых было усиление контроля над общественной жизнью.

В целом же Брежнев стал расставлять своих людей на всех уровнях постепенно и без лишнего шума. За исключением снятия наиболее одиозных фигур типа секретаря ЦК по сельскому хозяйству Полякова, проводника многочисленных хрущёвских кампаний, этот процесс проходил достаточно мирно. В связи с теми или иными реорганизациями активные апологеты Хрущёва были постепенно отправлены на пенсию, что в общей сложности заняло около пяти лет и позволило вступить в 1970-е годы в состоянии кадровой стабильности. В экономической политике Брежнев считал приоритетными сельское хозяйство, тяжёлую промышленность и военно-промышленный комплекс.

Отказ от экономических методов управления и даже частичной децентрализации естественным образом привели к существенному повышению роли центра и столичной бюрократии в принятии управленческих решений. За 1965–1985 гг. общая численность управленческого персонала приблизилась к 18 млн человек, то есть на каждых 6–7 работающих приходился один управленец. При этом самый значительный бюрократический слой (11,5 млн человек) составлял низовой аппарат предприятий и организаций. На содержание бюрократических структур ежегодно расходовалось до 10 % госбюджета, а система льгот и привилегий для сотрудников аппарата всех уровней неуклонно расширялась.

Усиление бюрократизации было характерно и для развития партии, что вело к существенному изменению роли КПСС в политической системе общества. Хотя по-прежнему постоянно заявлялось о неуклонном возрастании роли КПСС, значение членства в партии неуклонно снижалось и к середине 1980-х годов фактически превратилось просто в необходимый шаг в карьере. Быстрый численный рост КПСС, которая в середине 1980-х годов насчитывала 19 млн человек, способствовал разбуханию партийного аппарата, численность которого приблизилась к полумиллиону. Бюрократизация партийной вертикали привела к монополии аппарата в решении всех вопросов, а рядовые коммунисты были превращены в заурядных статистов, что проявлялось на всех уровнях — от собраний первичных организаций до партийных съездов.

Союзное руководство административными решениями стремилось выровнять экономический потенциал республик, что имело крайне негативные последствия: централизованно из Москвы проводилось перераспределение налоговых поступлений. В результате отсутствовали связи между эффективностью республиканской экономики в целом и перспективами её народнохозяйственного развития. Диспропорции на межреспубликанском уровне увеличивались. Так, согласно недавно опубликованным данным, в 1975 г. РСФСР оставляла себе 42,3 % собранного на её территории налога с оборота, вслед за ней шли Украина (43,3 %), Латвия (45,6 %) и Молдавия (50 %). От 59 до 69 % средств оставалось в Эстонии, Белоруссии и Азербайджане. И только Грузия, Армения, Таджикистан, Киргизия, Литва, Узбекистан, Казахстан и Туркмения оставляли в своих бюджетах от 88,5 до 100 % собранного налога с оборота. Кроме того, в бюджет Узбекистана, Казахстана, Литвы, Киргизии и Таджикистана поступали все 100 % подоходного налога с населения. Темпы капитальных вложений в экономику союзных республик в 2–4 раза превышали аналогичные показатели по РСФСР. Однако эти вливания носили преимущественно экстенсивный характер и не вели к кардинальному решению экономических проблем, не способствовали реальному росту уровня жизни. Республики попросту не замечали этого. Обратной стороной тотальной замкнутости на Москву становилось нараставшее с каждым годом недовольство, которое постепенно приобретало всё более выраженную антирусскую окраску. Парадокс ситуации состоял в том, что основным финансовым донором этих настроений была сама Россия.

По мере централизации и бюрократизации лавинообразно увеличивалось число подзаконных актов, которых к середине 1980-х годов насчитывалось уже 
до 200 тыс., а число плановых показателей в это же время выросло до 1,5 тыс. Регламентировался буквально каждый шаг хозяйственников, самостоятельность предприятий была полностью ликвидирована.

Настоящими бастионами советской бюрократии стали министерства и ведомства. С 1965 по 1985 г. число союзных и союзно-республиканских министерств увеличилось в 5,5 раза и достигло в 1985 г. 160. Министерства и ведомства не только полностью распоряжались из центра всеми ресурсами, но и непосредственно руководили предприятиями и организациями по всей стране. Ежедневно в союзные министерства стекалась информация о выполнении плана прошедших суток; ежемесячные, квартальные, годовые и пятилетние планы и отчёты курсировали из центра на периферию. Сотни командировочных обивали пороги московских кабинетов, выбивая всё — от гвоздя до прокатного стана. При этом необходимые гвозди вполне могли производиться в том же городе, но на заводе, подчинённом другому министерству. Такая ситуация к середине 1970-х годов свела на нет все положительные тенденции, возникшие в годы совнархозов и сохранявшиеся по инерции на уровне личных связей руководителей.

Начиная с 1965 г., министерства и ведомства были наделены кроме экономической ещё и государственной властью. Они превратились в мощную экономическую силу, были абсолютными монополистами в своей отрасли, практически полностью подчинили себе весь государственный аппарат, серьёзно влияли на партийную вертикаль. С директорами крупнейших предприятий считались подчас куда больше, чем с местной партийной и советской властью. Руководители родственных ведомств оказывали давление на выработку внутриполитического курса, лоббировали интересы своих ведомств на всех уровнях.

Был узаконен контроль со стороны партийного аппарата над всеми сторонами жизни общества. Уже на XXIII съезде КПСС (1966) были отменены все новации в партийной жизни, принятые при Хрущёве. Делегаты съезда проголосовали за отмену принципа регулярного обновления партийной номенклатуры. В Уставе КПСС, изменённом на XXIV съезде партии (1971), было закреплено право контроля деятельности администрации в НИИ, учебных заведениях, учреждениях культуры и здравоохранения (в промышленности и сельском хозяйстве оно существовало и раньше). Усиливался партийный контроль за деятельностью аппарата государственных органов.

КПСС по-прежнему контролировала все стороны жизни страны. Ни один серьёзный вопрос хозяйственной и культурной жизни не мог быть решён без согласования с партийными органами. К середине 80-х гг. XX в. КПСС насчитывала около 19 млн человек и считалась руководящей и направляющей силой всего народа. Вступление в неё являлось заветной мечтой многих людей, поскольку сулило им доступ к определённым профессиям, должностям и другим льготам. Принцип «стабильности кадров» характерен был, прежде всего, для самого Политбюро, из которого члены выводились крайне редко. Их средний возраст к началу 80-х гг. XX в. превышал 70 лет. Заседания Политбюро носили формальный характер, на них лишь утверждали подготовленные решения, и длились они иногда 15–20 минут. Несмотря на консерватизм Политбюро, оно не могло не считаться с велением времени. Поэтому на партийных пленумах и съездах принимались резолюции о демократизации общественной жизни, о борьбе с бюрократизмом, о расширении прав советов. Так, в ведение сельских советов перешли вопросы, которые ранее решали районные советы. Наконец, в 1972 г. был принят Закон о полномочиях депутатов советов. Но большой роли в жизни общества советы не играли и зачастую служили лишь прикрытием для принятых партийных решений.

Для материального обеспечения аппарата была усовершенствована и без того отлаженная система льгот и привилегий. Бесконтрольность вела к разложению части партийно-государственного аппарата. Началось сращивание его отдельных коррумпированных групп с «теневой экономикой».

Возникали механизмы саморегуляции, которые должны были компенсировать те или иные её недостатки. Одним из таких механизмов стала теневая экономика. Когда говорят о теневой экономике этого периода, то обычно имеют в виду всю совокупность экономических и социальных отношений, находившихся за рамками правового пространства. Вне правового поля находились социально-экономические отношения, которые были характерны для двух разных по значению и характеру групп. К первой группе, довольно многочисленной по составу, относились лица, занимавшиеся частной трудовой деятельностью. Это были надомные портные, педагоги-репетиторы, ювелиры, реставраторы картин и мебели, настройщики, стоматологи, а также другие специалисты медицинского профиля и парикмахеры, работавшие в государственных учреждениях и оказывавшие услуги частным образом по месту основной работы. К этой же группе можно отнести и лиц, сдававших жильё. Все лица, оказывавшие частные услуги, в принципе находились на полулегальном положении: не существовало правовой базы для такого рода деятельности, поскольку она не вписывалась в систему общественных отношений развитого социализма. Таким образом, официально её как бы не существовало: не было бюро, где можно было бы без проблем найти нужного специалиста, никто не платил налоги. Вместе с тем жёстких репрессивных и даже административных мер к лицам, оказывавшим частные услуги, никто не применял, поскольку только четвёртая часть услуг относилась к уголовно наказуемым. Государство смотрело на всё это сквозь пальцы как на фактор снижения общественного напряжения, руководствовалось интересами практической целесообразности. К середине 1980-х годов частники оказывали населению треть всех услуг в стране.

Другая группа включала теневиков, органически связанных с криминальными действиями. Это были подпольные цеховики — организаторы нелегальных мелких и средних предприятий, производящих в основном дефицитный ширпотреб, а также спекулянты и фарцовщики. Их отличала тесная связь с руководителями государственных предприятий, у которых они могли достать необходимое сырьё, с работниками торговли и сферы обслуживания, через которых проходил сбыт готовой продукции. Год от года возрастали масштабы экономических преступлений, возникали нелегальные бартерные схемы взаиморасчётов между предприятиями. В коррумпированные отношения оказывались вовлечёнными партийные и государственные чиновники по всей вертикали, нити наиболее крупных дел уходили в высшие эшелоны власти. Так, наибольшую известность получили в эти годы икорное дело, дело Елисеевского гастронома в Москве, бриллиантовое дело, следы которого вели к министру внутренних дел 
Н. А. Щёлокову, его заместителю Ю. М. Чурбанову — зятю Брежнева и дочери генсека Галине.

В 1965–1984 гг. состав Политбюро практически не обновлялся, большинство его членов пребывало в высшем органе партии около 15 лет, в составе ЦК около 10–12 лет. В 1970-е годы средний возраст членов Политбюро достиг 70 лет, состояние их здоровья было зачастую крайне тяжёлым. У носителей власти стариков — геронтократии — уже не было физических сил участвовать в заседаниях Политбюро, которые не продолжались теперь больше 15–20 минут. Вместе с тем эти люди продолжали всеми правдами и неправдами буквально цепляться за власть: устраняли с дороги более молодых и образованных конкурентов, награждали себя всевозможными премиями и государственными наградами. Известным любителем золотых звёзд был Брежнев, который, получив в 1961 г. Героя соцтруда, после своего прихода к власти четыре раза (в 1966, 1976, 1978 и 1981 гг.) беззастенчиво награждал себя званием Героя Советского Союза, которое с 1934 г. было высшей степенью отличия и присваивалось за совершение геройского подвига и проявление личного мужества. 

Рис. 1. Министр внутренних дел СССР генерал армии Н.А. Щелоков и его заместитель генерал-лейтенант Ю.М. Чурбанов на праздничном концерте, 1979 год

 

Николай Анисимович Щёлоков (1910–1984) — советский государственный деятель. Генерал армии (с 10 сентября 1976 г., лишён звания 6 ноября 1984) 
(рис. 1). 

 

Член компартии с 1931 г., член ЦК КПСС с апреля 1968 г. по июнь 1983 г. (кандидат с 1966 г.).

 

С 17 сентября 1966 г. по 17 декабря 
1982 г. — министр внутренних дел (16 лет руководил МВД СССР).

 

Доктор экономических наук (1978).

Многое сделал для оснащённости милиции, привлекательности службы в ней, поднятия профессионального уровня сотрудников.

---

Брежнев, который после перенесённого инсульта так и не восстановил до конца речь, оставался главной звездой советского телеэкрана буквально до своего последнего появления на трибуне Мавзолея 7 ноября 1982 г. Каждое его выступление, встреча с трудящимися, приёмы иностранных делегаций транслировались на всю страну. Многочасовые и под конец уже трудно различимые речи, не говоря уже об их абсолютно предсказуемом содержании, подавались как важнейшее событие в жизни страны. Сохранение личной власти было единственной целью кремлёвских старцев. Этой логике была подчинена консервация идеологического курса, всех политических институтов, экономических и социальных механизмов. И в этом смысле слово «застой» действительно точно отражает тогдашнюю ситуацию. Одним из первых, кто реально попытался улучшить положение в стране, был преемник Л. Брежнева 
Ю. Андропов. Придя к власти в 1982 г., он провёл кадровые перестановки в партийных структурах, отстранил от работы тех руководителей, которые были обвинены в коррупции. После смерти Андропова к власти пришел К. Черненко, который в силу солидного возраста не проводил в стране значительных реформ.

 

---

Объясните, как объединены между собой такие понятия, как «застой», «партаппарат» («номенклатура»), «геронтократия», «теневая экономика». 

---

Новые идеологические ориентиры. Концепция развитого социализма

 Преодоление волюнтаризма в идеологии проходило в конце 1960-х годов весьма осторожно, без огульных обвинений и разоблачений. Пропагандистские лицедеи как бы постепенно вживались в новый образ, делали это не торопясь, без суеты, на долгие годы. Представление об историческом времени, пожалуй, впервые в советской истории приобрело какой-то неторопливый характер. На смену лозунгам «догнать и перегнать в 2–3 года ...» и прожектерской идее Хрущёва о том, что «уже следующее поколение советских людей будет жить при коммунизме» — с конца 1960-х годов стала настойчиво разрабатывать и внедряться концепция развитого социализма. Она формировалась в русле инерции оттепели как попытка критического осмысления советского социализма, его конкретно-исторических этапов, но с годами стала выхолощенной фразой всепроникающей идеологической работы брежневской поры. Строить развитой социализм для власть предержащих было очень удобно: можно было составлять долгосрочные планы и программы и не особо задумываться над отсутствием действительного улучшения качества жизни, поскольку процесс предстоял длительный и в принципе бесконечный. Часто вместо развитого социализма употреблялось как синоним понятие «зрелый социализм», подчёркивающее особенность сложившейся системы, за которым не просматривалось перспективы. Пожалуй, впервые после 1917 г. общество оказалось без краткосрочного идеологического ориентира.

 

Вместе с тем консервативные тенденции довольно скоро начали одерживать верх, идеологический курс всё увереннее разворачивался в эту сторону. На официальном уровне это проявлялось в оценке личности Сталина и сталинского наследия. Постепенно стали исчезать упоминания о ХХ съезде, медленнее пошёл процесс реабилитации репрессированных, упоминать о них в официальной прессе было запрещено вообще. Знаковым моментом в этом смысле стало празднование 20-летия Победы 9 мая 1965 г. Празднику был придан официальный и исключительно торжественный статус, учреждена специальная юбилейная медаль, прошло торжественное заседание. В докладе Брежнева впервые после ХХ съезда было сказано о вкладе Сталина в победу над фашистской Германией. Эти слова буквально утонули в аплодисментах собравшихся. Окончательный поворот к неосталинизму сверху ожидался многими на ХХIII съезде партии в марте 1966 г., которого, однако, не произошло. Брежнев занял половинчатую позицию, что по сути означало прекращение критики культа и вело к процветанию его уродливых идеологических рецидивов, делало невозможным сколько-нибудь существенные системные изменения в жизни общества. Против прямой и официальной реабилитации Сталина возражали и руководители некоторых зарубежных компартий, которые только что с трудом разъяснили своим коммунистам весь вред его политической линии. Известную роль в этой обстановке, по всей видимости, сыграло письмо в адрес партийно-политического руководства против наметившийся частичной или косвенной реабилитации Сталина, подписанное 25 выдающимися деятелями науки и культуры, среди которых были академики Л. Арцимович, П. Капица, А. Сахаров, И. Тамм и другие.

 

Первым проявлением собственно брежневского курса, который сочетал в себе идеологический догматизм с жёстким подавлением инакомыслия, стало в 1965–1966 гг. дело писателей 
А. Синявского и Ю. Даниэля, которые опубликовали за границей под псевдонимами свои литературные произведения, квалифицированные органами КГБ как антисоветские. Дело раскручивалось по новому сценарию: политические преследования велись открыто, сопровождались пропагандистской шумихой, писателей судили открытым судом. В защиту осуждённых были направлены письма в адрес Президиума Верховного Совета, XXIII съезда партии, что стало характерной для этого времени формой политического протеста. Подписантами в данном случае были литераторы К. Чуковский, И. Эренбург, В. Шкловский, А. Арбузов, артист Р. Плятт и др. Следствием дела Синявского – Даниэля стало расширение законодательной базы для преследования за политические преступления, ужесточения цензуры и идеологического контроля.

Рис. 2. Боровск, площадь Ленина, дом 2. Памятная доска А.И.Солженицыну

Законодательной базой преследования инакомыслия стали статьи УК РСФСР 190(1), 190(2) и 190(3), согласно которым преследования предусматривались «за распространение клеветнических измышлений, порочащих советское государство и общественный строй».

 

«Западническое» направление диссидентской борьбы фактически возглавлял академик А. Д. Сахаров — сторонник сближения капитализма с социализмом. Движение сторонников возвращения к православной монархии, существовавшей в России до 1917 г., возглавил 
А. И. Солженицын (рис. 2 и 3).

Рис. 3. А. Д. Сахаров

К 70-м гг. ХХ в. движение переходит на новый этап — правозащитный. Правозащитники отстаивали права той или иной группы населения. После общеевропейской конференции в Хельсинки в 1975 г. в Москве образовалась группа содействия выполнению Хельсинкских соглашений во главе с физиком Ю. Орловым. Группа собирала сведения о нарушениях прав человека в Советском Союзе, которые затем направляла главам европейских стран. Деятельность группы Орлова продолжалась недолго, и в скором времени её участники были арестованы, приговорены к различным срокам тюремного заключения. Многие правозащитники затем покинули Советский Союз или были высланы за границу.

---

Кто такие диссиденты?

---

Конституция СССР 1977 г. 
 

Идею принятия новой конституции выдвинул ещё Хрущёв на ХХII съезде партии. Он аргументировал свои соображения необходимостью отразить создание в СССР общенародного государства и переход к построению коммунизма. Текст, таким образом, писали более 15 лет, пытаясь то подстроиться под коммунистическое прожектерство, то действительно разобраться в предшествующей истории советского социализма, то, наконец, просто хоть что-то сформулировать. Все эти события, конечно, сказались на качестве Основного закона, в котором авторы были вынуждены соединить несоединимое. Принятая в октябре 1977 г. новая брежневская Конституция представляла собой эклектическое сочетание конституции 1936 г., несколько более широкое понимание прав и свобод граждан, ставшее следствием подписания Хельсинкского Заключительного акта 1975 г., идеологических утопий о развитии социально-политических отношений между социализмом и коммунизмом, а также некоторых реалий и потребностей общественной жизни того времени.

 

Главной новацией было наличие преамбулы, где содержались теоретические построения об этапе развития, на котором находится советское общество и который теперь официально назывался развитым социализмом. Таким образом, отмирание государства отодвигалось на неопределённый срок и делало приоритетной задачу его всестороннего укрепления, в частности, в сфере законности и правопорядка. Более того, государство приобретало общенародный характер, и в статье 2 безапелляционно утверждалось, что власть в СССР принадлежит народу. Следствием этого была система народовластия снизу доверху. Она включала народных депутатов, работавших в Советах всех уровней (сельских, районных, городских, республиканских и депутатов Верховного Совета СССР). Депутаты избирались свободным волеизъявлением граждан, но выбор как таковой отсутствовал, поскольку всем предлагалось голосовать за кандидатов единого блока коммунистов и беспартийных. В этот блок попадали кандидатуры, согласованные во всех вышестоящих инстанциях и, как правило, представлявшие самую большую в социальном отношении часть электората. Так, в Ленинском районе Москвы, где был расположен Московский университет, традиционно выбирали студента, в Пролетарском, где находился ЗИЛ, — рабочего и т. п. Депутатская деятельность по-прежнему проходила без отрыва от производства за исключением сессий. На практике всё решали личные качества того или иного депутата, его умение разбираться в тонкостях бюрократической системы, продавить тот или иной вопрос, наличие или отсутствие у него связей наверху. Поэтому часто депутатами становились артисты, писатели, учёные, то есть люди, которые могли открыть дверь любого кабинета. Система народовластия как таковая отсутствовала. Конечно, большую часть текущих вопросов, которые на практике и были самые важные (выделение жилья, обустройство социальной сферы, прокладка дорог и пр.), решали чиновники исполкомов соответствующих уровней.

 

Впервые в Основном законе был отражён действительный механизм власти. В статье 6 КПСС называлась «ядром политической системы». Это узаконение реальной роли партии привело к монопольному контролю первичных организаций за деятельностью предприятий и учреждений, что резко повысило значение партийного аппарата по всей вертикали, а членство в партии превратилось не просто в желательный, но и практически в обязательный фактор любой профессиональной карьеры. Такая вынужденная партийность стала формировать соответствующее отношение к этой процедуре, следствием чего стал рост партийных рядов при полном безразличии большинства коммунистов к происходящему.

 

Ряд положений Конституции, напротив, были написаны в угоду теоретическим догмам, что в ряде случаев вело к обострению социально-политической ситуации. Так, в области национальных отношений текст документа опирался на теоретическую установку о том, что нации и народности сближаются и возникает новая общность — советский народ. Чтобы отразить процесс сближения, авторы исключили статью о государственном языке, которая была в прежней Конституции 1936 г. Поскольку все конституции союзных республик принимались по союзному трафарету, то в них аналогичные статьи тоже должны были отсутствовать. Этот факт вызвал, например, волну открытого протеста со стороны студенчества и интеллигенции в Грузии.

 

Главной особенностью политического развития СССР в середине 1960-х — середине 1980-х гг. стала консервация политического режима, усиление господства партийного аппарата, наметившийся кризис официальной идеологии.

---

Охарактеризуйте особенности Конституции 1977 г.

---

Контрольные вопросы

 

1. Проследите изменения в политической системе государства со второй половины 1940-х до начала 1980-х гг.
2. Почему концепция «развитого социализма» была названа идеологией застоя?
3. Согласны ли вы с подобной характеристикой? Ответ аргументируйте.
4. Составьте схему-кластер «Л. И. Брежнев, А. Н. Косыгин, Ю. В. Андропов, А. Н. Шелепин, М. А. Суслов: взгляды на политическое развитие страны в середине 1960-х гг.».
5. Приведите примеры, иллюстрирующие складывание культа личности Л. И. Брежнева.
6. Сравните основные положения Конституций 1936 и 1977 гг., самостоятельно выделив линии сравнения. Составьте в тетради сравнительную таблицу.

---